Рубрика «Анализ изменений, внесенных в Конституцию Кыргызской Республики»

Продолжение статьи.

3. Относительно изменений, вносимых в раздел 1 (основы конституционного строя) и 2 (права и свободы человека и гражданина) Конституции.

3.1. Общие замечания. Как указывалось выше, первые два раздела Конституции имеют сугубо важное значение. В частности, основы конституционного строя это главные принципы организации и функционирования государства. Эти принципы наделены свойством верховенства, они имеют наивысшую юридическую силу и им не должны противоречить как нормы последующих разделов Конституции, так вся система законодательства Кыргызской Республики. Преамбула Конституции и часть 1 статьи 16 Конституции признают права и свободы человека высшей ценностью. Провозглашение приоритета прав и свобод человека – один из важнейших признаков правового и демократического государства, призванного не только признавать, но и неукоснительно соблюдать и защищать эти права и свободы.

В этом аспекте, инициаторы конституционных нововведений должны осознавать, что изменения, вносимые в разделы 1 и 2 Конституции имеют исключительно важный характер, так как затрагивают высшие конституционные принципы и ценности. Такие изменения могут быть приняты только народом, посредством внесения народной законодательной инициативы, с соблюдением необходимых процедур плебисцита и референдума. Таким образом, инициирование изменений основ конституционного строя и правового статуса человека и гражданина любыми другими субъектами, в том числе депутатами Жогорку Кенеша, прямо противоречит принципам правового и демократического государства. В свете статьи 5 Конституции такие действия должно расцениваться как попытка узурпации власти.

3.2. Относительно дополнений, вносимых в абзац второй части 3 статьи 6 Конституции: «Порядок и условия применения международных договоров и общепризнанных принципов и норм международного права определяются законами».

Анализируемое положение абзаца второго части 3 статьи 6 Конституции должно рассматриваться в системном единстве с абзацем 1 части 3 этой же статьи, устанавливающей, что вступившие в установленном законом порядке в силу международные договоры, участницей которых является Кыргызская Республика, а также общепризнанные принципы и нормы международного права являются составной частью правовой системы Кыргызской Республики. Тем самым, формулировка части 3 статьи 6 основана на монистическом подходе в вопросе соотношения международного и внутригосударственного права, в силу которого нормы международного права включаются в систему действующих в Кыргызской Республике норм, и следовательно, имеют прямое действие и непосредственное применение. На основании абзаца первого части 3 статьи 6 заинтересованные физические и юридические лица могут ссылаться прямо на нормы международного права при разрешении споров, а суды и государственные органы обязаны руководствоваться ими в правоприменительной практике.

В основе предлагаемой конституционной новеллы лежит дуалистический подход, в соответствии с которым предполагается самостоятельность и автономность систем международного и национального права. При таком подходе, государство признает необходимость взаимодействия и взаимовлияния систем, но при этом каждая из них обладает верховенством лишь в определенной сфере отношений. В этом контексте норма международного права будет обладать прямым действием на территории государства лишь в том случае, если она инкорпорирована в национальную правовую систему путем принятия соответствующего законодательного акта, то есть тогда, когда происходит трансформация международных норм во внутренние.

Таким образом, новая редакция абзаца второго части 3 статьи 6 прямо противоречит ныне действующему и не подвергнутому изменению абзацу третьему части 3 этой же статьи. Существование двух норм права, регулирующих одно и тоже отношение, и при этом исключающих их совместное применение (юридическая коллизия), безусловно, препятствуют гармоничному функционированию правовой системы, негативно влияет на законодательство и на эффективность правового регулирования, способствуют ущемлению прав граждан, создают существенные неудобства в правоприменительной практике. Такие дефекты в конституционном регулировании являются благоприятной почвой для злоупотреблений субъектами конституционно-правых отношений.

3.3. Относительно дополнений, вносимых в часть 7 статьи 26 Конституции: «7. Право на освобождение от уголовной ответственности за давностью совершения преступления может устанавливаться законом. Не допускается применение срока давности к преступлениям геноцида и за экоцид».

Дополнения, вносимые в статью 26 раздела 2 Конституции «Права и свободы человека», закрепляют за человеком субъективное право, совершенно неизвестное юриспруденции - право на освобождение от уголовной ответственности за давностью совершения преступления.

Констатируя слабую профессиональную компетенцию авторов законопроекта, обратимся  к сути вносимых дополнений.

Допускаемое уголовным кодексом возможность освобождения от уголовной ответственности в известной мере противоречит принципу неотвратимости наказания. Лицо, виновное в совершении преступления, обязано испытать все неблагоприятные последствия своего деяния. Однако в целях более рационального и гуманного решения уголовно-правовых задач законодатель допускает менее острые формы реагирования государства на преступления — применения различных видов освобождения от уголовной ответственности и (или) от уголовного наказания по нереабилитирующим основаниям, предусмотренным Уголовным кодексом. Тем самым, освобождение от уголовной ответственности не может рассматриваться как право принадлежащее субъекту преступления, оно представляет собой отказ государства от применения к субъекту преступления мер уголовно-принудительного воздействия (при наличии определенных  законом оснований).

В этом контексте, наделение человека правом на освобождение от уголовной ответственности является не только недопустимым с точки зрения юридической науки и практики и международных стандартов в области прав и свобод человека, но и абсурдным, выходящим за рамки разумного.

В анализируемой конституционной поправке использован термин «за давностью совершения преступления». Между тем, в науке уголовного права и в уголовном законодательстве сложилось устойчивое нормативно-функциональное словесное обозначение данного института – «освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности». Закон Кыргызской Республики «О нормативных правовых актах Кыргызской Республики» требует соблюдать принцип единства терминологии (часть 1 статьи 11). Игнорирование данного принципа  приводит к терминологической путанице  и создает существенные затруднения для правоприменителя. Более того, совершенно недопустимо некорректное использование юридических терминов в Конституции, имеющей базовое значение для всего законодательства.

Кроме истечения сроков давности привлечения к уголовной ответственности, Уголовный кодекс Кыргызской Республики (далее - УК КР) предусматривает еще ряд условий и оснований освобождения от уголовной ответственности (статьи 65- 67 УК КР), все они являются самостоятельными и равнозначными. В связи с этим, остаются неясными мотивы авторов законопроекта, закрепляющих одно из оснований освобождения от уголовной ответственности на конституционном уровне. Не приводятся соответствующие юридические или какие-либо другие доводы и в справке-обосновании к проекту закона.

Конституционными поправками запрещается применять сроки давности к преступлениям геноцида и за экоцид. Аналогичное положение содержится в УК, в соответствии с пунктом 6 статьи 67 которой не применяются сроки давности к лицам, совершившим преступление против мира и безопасности человечества, к которым относятся геноцид и экоцид. Неотвратимость наказания за совершение тех или иных особо тяжких видов преступления не требует регламентации в Конституции, тем более при наличии соответствующего законодательного регулирования. При этом следует еще раз отметить некорректность используемых дефиниций. Сроки давности применяются не к преступлению, а к лицам, совершившим их.

(продолжение следует)