«По ту сторону волков» или за что сейчас освобождают судей КР. Объяснения досрочно освобожденного от должности судьи.

До этого в рубрике «Решения Совета судей КР» мы рассказали о решении Совета судей КР в отношении судьи Свердловского районного суда г. Бишкек Байчаева Туратбек Дунгановича. В ОО «Институт общественного анализа» поступило письмо экс-судьи объясняющее обстоятельства дела. Мы решили опубликовать данное письмо с тем, чтобы народ знал как и за что Совет судей КР привлекает судей к ответственности. И так ли все-таки «судьи независимы и подчиняются только Конституции и законам» читайте, и судите сами. Стилистика и орфография автора сохранена.

ВОЗРАЖЕНИЕ

Бишкекским городским судом в отношении меня необоснованно были вынесены 4 частных определений по 4-м уголовным делам, которые были рассмотрены в Совете судей и Совет судей рассмотрев их, также необоснованно направил Президенту КР представление о моем досрочном освобождении от должности.       С их выводами я категорически не согласен и привожу следующие свои доводы: Так,

1.      Уголовное дело по обвинению Подгурского Д. и Мирвода Д.:

         16 октября 2015 года примерно в 17 часов 30 минут, Д.Мирвода находясь у себя в жилище по адресу: гор. Энергетиков, 4, кв. 15,  распив спиртные напитки со своей знакомой Т.Оропаевой решили прогуляться и пришли на территорию ОАО «Чакан ГЭС», которая находится недалеко от его дома. Проходя мимо, они встретились с малознакомым Д.Подгурским, который работая сторожем в ГЭС, находился в сторожевой будке, на смене. Мужчины стали разговаривать между собой и курили, а Т.Оропаева отошла в сторону (вероятно искала туалет), и через имеющиеся несколько проемов, попала в воду, после чего ее в считанные секунды сильное течение воды унесло вниз, по холостому сбросу воды. Через 2 дня ее труп был обнаружен на берегу БЧК на территории Свердловского района. Однако мужчину об этом куда0либо не сообщили.

Согласно заключению первичной судебно-медицинской экспертизы, смерть Т.Оропаевой наступила от множественных ран. Эти телесные повреждения являются посмертными, то есть, получены после наступления смерти и к судебно-медицинской оценке не подлежали.

Наличие псевдопланктонов в тканях почки, найденного при микроскопическом исследовании, могут свидетельствовать о том, что Т.Оропаева попала в воду живой.

 На основании собранных материалов в возбуждении уголовного дела СО УВД Свердловского района было отказано.

В январе 2015 года по инициативе дальнего родственника Т.Оропаевой в газете «Вечерний Бишкек» опубликована статья о том, что сотрудники УВД Свердловского района в сговоре с сотрудниками прокуратуры Свердловского района «закрыли» убийство Оропаевой, отпустили преступников Д.Мирводу и Д.Подгурского.

Прокуратура района отменяет отказной материал и направляет его в УВД Свердловского района, для дополнительной проверки. 

Следователь СО УВД района Сулайманов К. назначает комиссионную судебно-медицинскую экспертизу, для установления причины смерти Т.Оропаевой.

            Комиссионная экспертиза дает заключение о том, что смерть Т.Оропаевой наступила от отека и набухания головного мозга, при повторном судебно-гистологическом исследовании стеклопрепаратов, диатомовые планктоны и признаки аспирации воды легкими прежним экспертом Джакупбековой не были обнаружены, телесные повреждения образованы до 10-12 часов и более до наступления смерти и что Оропаева попала в воду мертвой.

            При этом необходимо обратить внимание, что комиссионную экспертизу проводили лишь по имеющимся материалам дела, то есть, комиссия изучила первоначальное заключение эксперта Ч.Джумагуловой и на этом основании выносит заключение. Не осмотрев самого трупа, не проводя какие то исследования. Получив заключение комиссионной экспертизы, следователь возбуждает уголовное дело по ст. 97 УК КР и заключает Д.Мирводу и Д.Подгурского под стражу.

            Обвиняемые Д.Мирвода и Д.Подгурский с самого начала утверждали, что Т.Оропаеву не избивали и не убивали, не было на это каких-либо причин. По их пояснениям, когда был обнаружен труп Т.Оропаевой, их привезли в РОВД,  сотрудники милиции надевали на голову полиэтиленовый пакет, оказывали психическое и физическое давление, требовали признаться в совершении убийства Т.Оропаевой. Но они рассказали им правду, не сознались в убийстве Т.Оропаевой, пояснив, что не в чем им сознаться. По их пояснениям, когда их допрашивали, в кабинет оперативных работников вошла женщина в форменной одежде и сделала им замечание о том, почему они избивают его, так как Т.Оропаева умерла вследствие несчастного случая. Сотрудники милиции только после их отпустили его домой.   

Сумка потерпевшей Т.Оропаевой так и осталась в квартире у Д.Мирвода.             18 октября 2014 года когда пришли ее дочь Г.Цысь и зять М.Цысь, а также С.Султаналиева спрашивать ее, он добровольно выдал им сумку, содержимое в сумке было на месте, он им сообщил, что Т.Оропаева случайно упала в воду.

Если он совершил убийство Т.Оропаевой мог держать ее сумку у себя в квартире на видном месте столь важную улику?

            Кроме этого было установлено, что на территории ОАО «Чакан» ГЭС, на 2-м этаже здания была установлена видеокамера. После того, как стало известно о несчастном случае, работники ГЭС С.Сманалиев, Тарасенко О. и Терекбаев Б. просмотрели видеозапись от 16 октября 2014 года и увидели о том, как в вечернее время, два силуэта прошли в сторону холостого сброса воды, подошли к сторожевой будке, как оттуда вышел охранник С.Подгурский и через некоторое время, один силуэт исчез, а охранник и один силуэт, начали бегать по гидротехническому сооружению. Об этом все они дали показания в суде.

            Из этого следовало, что никто Т.Оропаеву ни в тот момент, когда она с Д.Мирвода подошли к сторожевой будке, не потом не избивали, как указано в заключении комиссионной судебно-медицинской экспертизы и как утверждало обвинение.

            Однако, следствием своевременно не была произведена выемка указанной видеозаписи, она не была просмотрена и соответствующая оценка не дана. В ходе судебного разбирательства осуществить выемку данной видеозаписи не представилось возможным в связи с тем, что запись уничтожена по истечению месячного срока.

            В составе комиссионной экспертизы были: эксперты Э.Акунов, Моношов, Орозбаев, Райымкулов и Мамыркулов, что парадоксально, следователь в ходе следствия ни одного из них не допросил, не выяснил необходимые обстоятельства дела. В ходе судебного заседания все они были допрошены.

            Так, по показаниям Ы.Мамыркулова, в тканях почки Т.Оропаевой обнаружены псевдопланктоны, что означает о том, что она попала в воду живой. 

            По показаниям эксперта-гистолога Н.Райымбекова, в связи с отсутствием необходимого количестве образцов из различных тканей тела Т.Оропаевой, дать полную и объективную гистологическую картину не представилось возможным. 

            По показаниям другого члена экспертной комиссии Орозбаева Н.А. следует, что точную причину смерти Оропаевой Т.В. он назвать не может.

            Эксперты Акунов и Моношов утверждают, что смерть Т.Оропаевой наступила от отека и набухания головного мозга, при повторном судебно-гистологическом исследовании стеклопрепаратов, диатомовые планктоны и признаки аспирации воды легкими не обнаружены, телесные повреждения образованы до 10-12 часов  и более до наступления смерти и что Оропаева попала в воду уже мертвой. Другие члены комиссии опровергли эти выводы.  

Как они могли утверждать, что псевдопланктоны не были обнаружены. Ведь Джакупбекова обнаружила эти псевдопланктоны и именно поэтому пришла к выводу, что Оропаева попала в воду живой. Как Акунов и Моношов, не произведя вскрытие трупа, не исследуя органы и тело Оропаевой, а всего лишь ознакомившись с заключением эксперта Джакупбековой,  могут так утверждать.

По утверждению Акунова и Моношова, множественные травмы Т.Оропаева получила за 10-12 часов до наступления смерти, а смерть наступила за более 2-х суток до обнаружения ее трупа. Рассмотрим эту версию по глубже:

            Так, труп Оропаевой был обнаружен 19 октября 2014 года примерно в 09 часов 30 минут. По материалам дела и как утверждает следствие, Мирвода и Подгурский нанесли телесные повреждения Оропаевой примерно в 17.30 часов 16 октября 2014 года. Получается так: наносив телесные повреждения Оропаевой, Д.Мирвода и С.Подгурский продержали ее живой примерно до 05.00 часов, то есть, в течение 10-12 часов и затем только после наступления ее смерти выбросили труп в воду. Мирвода и Подгурский нанесли Оропаевой телесные повреждения в 17.30 часов и ждали пока она не умрет? Она умерла через 10-12 часов после нанесения ей телесных повреждений, это будет 05.00 или 07.00 часов утра и потом только, получается, выбросили в воду? Это просто бред. Получается они целую ночь продержали ее в сторожевой будке, с ней прощались что-ли или читали «жаназа?». Если подсудимые в целях лишения жизни Т.Оропаевой нанесли ей телесные повреждения примерно в 17 часов 30 минут 16 октября 2014 года, вряд-ли держали ее в течение 10-12 часов, дожидаясь утра и наступления ее смерти, а наоборот, находясь в безлюдном месте на территории ОАО «Чакан ГЭС», скорее всего, как можно быстрее бы избавились от трупа.

            Таким образом, из пяти экспертов, только Акунов и Моношов утверждают, что Оропаева попала в воду мертвой. Их такие выводы не соответствовали фактическим обстоятельствам дела и были опровергнуты исследованными в ходе судебного разбирательства доказательствами. По требованию уголовно-процессуального законодательства заключение эксперта (тем более заключение 2-х из пяти экспертов) не имеет никаких преимуществ перед другими доказательствами и подлежит обязательной оценке следователем или судом. На каких бы точных научных данных ни был основан экспертный вывод, он не может считаться обязательным для следователя или суда.   

В соответствии с частью 3 статьи 84 УПК Кыргызской Республики, заключение эксперта не является обязательным для следователя, прокурора и суда, однако их несогласие с заключением должно быть мотивированно соответственно в постановлении, приговоре или определении, что и было сделано мною.

            Согласно ч.1 ст. 315 УПК КР обвинительный приговор постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных доказательств и не может быть основан на предположениях. Как указал выше, кроме показаний экспертов Акунова и Моношова, каких-либо прямых, каких-либо косвенных, или каких-то других доказательств не было.            

            Более того, в ст. 82 УПК КР указан перечень обстоятельств, подлежащие доказыванию по уголовному делу, а именно событие преступления, (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления и наступившие его вредные последствия), форма вины, мотивы преступления, и другие. Не одно из этих обстоятельств, не органами следствия, ни судом установлены не были. Самое главное- неустановлен мотив преступления. Д.Мирвода был знаком с Т.Оропаевой 4-5 месяцев. И он и она были разведены, даже планировали пожениться. Тогда за что же он ее убил. Возьмем Д.Подгурского. Он Т.Оропаеву вообще не знал, не встречался, впервые видел только в тот день. Он за что убил ее?  

            В соответствии с ч. 3 ст. 15 УПК КР все сомнения в доказанности обвинения, которые не могут быть устранены в рамках надлежащей правовой процедуры в соответствии с УПК КР, толкуются в пользу обвиняемого. В его пользу должны разрешаться также не устраненные сомнения, возникшие при применении закона.

            Более того, в ходе судебного заседания, мною был осуществлен выезд на место происшествия, в ходе которого выяснилось, что на мосту холостого сброса воды, где было установлено гидротехническое сооружение, имеются проемы в количестве 4-х шт., размером 60 см. х 170 см., куда предположительно упала в воду Оропаева Т.В. В ходе осмотра установлено, что падение человека в воду через эти проемы вполне возможно.

            Исследуя все эти обстоятельства дела и анализируя их, я пришел к выводу, что действия Д.Подгурского и Д.Мирвода следствием квалифицированы не правильно по п.п. 6, 14, 15,  ч. 2 и  статьи 97 УК КР и поэтому действия подсудимых переквалифицировал по на часть 2 статьи 121 этого же Кодекса, то есть заведомое оставление без помощи лица, находящегося в опасном для жизни или здоровья состоянии и лишенного возможности принять меры к самосохранению вследствие своей беспомощности в случаях, если виновный мог оказать потерпевшему помощь и был обязан иметь о нем заботу, повлекшее за собой тяжкие последствия, ввиду того, что подсудимые не предприняли каких-либо мер по спасению Т.Оропаевой, не сообщили об ее попадании в воду в какие-либо органы, не приняли каких-либо попыток по ее спасению.

            13 октября 2015 года я признал Д.Мирводу и Д.Подгурского виновными по ст. 121 ч.2 УК КР и назначил 2,5 годам лишения свободы каждому. В удовлетворении гражданского иска было отказано, так как совершение умышленного убийства не нашло подтверждения в судебном заседании, согласно п.20 Постановления пленума ВС КР. В дальнейшем, никто данный приговор не обжаловал, потому что все, и государственный обвинитель, и законный представитель Т.Оропаевой, и их адвокаты убедились, что Т.Оропаева умерла в результате несчастного случая. Спустя 10 дней настоящий приговор вступил в законную силу. Осужденные досидели в СИЗО №1 еще несколько месяцев и полностью отбыли назначенное наказание.

            В марте 2016 года адвокаты потерпевшей обжаловали приговор в Бишкекский городской суд лишь в части гражданского иска. 

             Их жалобу рассматривает коллегия Бишкекского городского суда в составе судей Жаныл Мамбеталы, С.Бранчаевой и Абакирова, которая, не изучая материалы дела, не допросив ни одного свидетеля, полностью отменяет приговор районного суда от 13 октября 2015 года, изменяет прибывшему на судебное заседание Д.Подгурскому меру пресечения, заключают его под стражу, выносят в отношении меня частное определение и уголовное дело направляет на новое рассмотрение.

            Данное уголовное дело в течение 9 месяцев рассматривал судья А.Касымбеков. Недавно он заявленный адвокатом подсудимых отвод удовлетворил и теперь уголовное дело будет рассматривать другой судья. Мирвода и Подгурский ранее содержались в СИЗО 9 месяцев, после отмены моего приговора содержатся в СИЗО еще 9 месяцев, и кто знает, сколько еще будут содержаться там, спрашивается за ЧТО? Из-за меня. Я считаю, что на лицо явно неправосудное решение коллегии городского суда, которая, не изучив материалы дела, не допросив не одного свидетеля, изменили им меру пресечения и невиновные люди сидят в СИЗО, это уже уголовно наказуемое деяние, то есть, состав преступления, предусмотренного статьей 328 ч.1 УК КР. (Вынесение  заведомо неправосудного приговора, решения или иного судебного постановления).

            После отмены моего приговора, адвокаты потерпевшей написали письменное заявление о том, чтобы уголовное дело рассмотрели без их участия. Кто-нибудь видел, что в рассмотрении уголовных дел по умышленным убийствам потерпевшая сторона отказывается от участия при рассмотрении дела в суде? Мне кажется адвокаты потерпевших сами не были рады, что обратились с жалобой в городской суд. Они-то поняли, что посадили невиновных.    

2.      Уголовное дело по обвинению Алтымышева по ст. 129 ч.2 УК КР:

Потерпевшая Ж.Т. 9 августа 2015 года утром знакомится с Алтымышевым, они обмениваются номерами мобильных телефонов и расходятся. Вечером они встречаются, долгое время гуляют, катаются на льду, ужинают в кафе, гуляют по парку. Примерно в 02.00 часов вместе идут в частную гостиницу, (как можно первым попавшим парнем, практически незнакомым идти глубокой ночью в пустую квартиру?). Там они благополучно отдыхают, потерпевшая вступает добровольно в интимные отношения с Алтымышевым. После этого, она из его мобильного телефона направляет своей тете, с кем проживала вместе, СМС сообщение о том, что она домой не придет, чтобы она ее не ждала и что она остается со знакомым, после чего ложится спать вместе с Алтымышевым. Они оба просыпаются в обед следующего дня, она вновь вступает с ним в интимные отношения и он ее довозит до дома. По дороге тетя девушки звонит Алтымышеву, так как его номер был засвечен, поскольку из его номера ночью отправила ей СМС сообщение. В ответ Алтымышев материт ее нецензурными словами. На этой почве, они между собой ссорятся, в ходе которого, он повреждает ее зонтик. Когда она входит в дом, тетя поднимает скандал, выясняет, где она ходит, почему не пришла домой и т.д. Вот тогда Ж.Т. вдруг заявляет, что ее изнасиловал тот парень. Тетя вызывает милицию, она пишет заявление, Алтымышева по номеру его мобильного телефона сотрудники милиции находят и заключают под стражу. На следствии потерпевшая следователю рассказывает, что изнасилования не было и что она хотела лишь попугать Алтымышева. Но следователь в ответ говорит, что все, уже поздно, в суде можно написать встречное заявление и дело будет прекращено.

В ходе судебного заседания, потерпевшая меняет показания и утверждает, что изнасилования не было и что в интимные отношения вступала два раза сама, добровольно, а заявление заставила писать тетя. На процесс приходит и ее мать, которая также утверждает, что недавно она узнала, что ее дочь оказывается обращалась с заявлением об изнасиловании, о чем она ничего не знала. Когда она узнав об этом у своей дочери спросила, она ей рассказала правду, что оговорила невиновного человека. И мать и потерпевшая просят освободить Алтымышева от ответственности.

После того, как была допрошена потерпевшая, исследовали материалы дела. Выясняется, что по заключению СМЭ на теле девушки телесных повреждений нет. В деле каких либо доказательств об изнасиловании абсолютно нет. Обвинение было простроено лишь на ее показаниях. Частная гостиница находится на 1-м этаже, окна открыты, без решеток. После первого полового акта, она из мобильного телефона Алтымышева отправила СМС сообщение своей тете, чтобы она ее не ждала, она не придет, остается со знакомым. Если на самом деле потерпевшую Алтымышев насиловал, то она вместо указанного выше сообщения, отправила бы скорее всего такое СМС сообщение, что неизвестный затащил в какую то квартиру и насилует? Квартира находится на 1-м этаже, окна открыты, решеток нет. Если на самом деле было изнасилования, у нее была возможностью ночью, когда Алтымышев уснул сбежать из квартиры и обратиться в милицию?

После того, как выяснил все эти обстоятельства, встал вопрос об оправдании подсудимого, но по ходатайству гос.обвинителя и адвоката, подсудимого и потерпевшей, я переквалифицировал действия подсудимого на ст. 174 УК, как уничтожение чужого имущества, и освободил подсудимого от наказания, на основании встречного заявления потерпевшей. Никто на это решение каких-либо претензий не имел, никто, в том числе и прокуратура района и города не обжаловал это приговор, он вступил в законную силу и дело сдано в архив. Это было в декабре 2015 года.

Через два месяца, когда Джаркеева уже начала преследование, проверяет все «сомнительные» дела, поднимает дело из архива и поднимает шум, как так, Байчаев Т. «сломал» дело о тяжком преступлении без «ее ведома и одобрения», далее находит в архиве два прекращенных дела (о которых речь пойдет ниже), звонит прокурору, требует, чтобы он внес апелляционные представления по всем этим делам. Прокурор, который в свое время был в  курсе по этому делу и который просил не оправдать подсудимого, без каких либо раздумий поручает другому помощнику внести представления в городской суд по всем этим трем делам, как будто уголовное дело по обвинению Алтымышева в совершении изнасилования расследовано идеально. Спрашивается, куда он смотрел раньше?, если я вынес незаконный приговор, почему он не обжаловал раньше, до вступления приговора в законную силу, чем он все это время занимался, ведь работу государственных обвинителей на судебных заседаниях курирует он лично и каждый государственный обвинитель о таких категориях дел докладывает ему лично, кого он ждал, ждал звонка Джаркеевой? Куда он смотрел, когда утверждал обвинительное заключение, где его надзор за ходом расследования хотя бы по таким категориям дел, почему без каких-либо доказательств, утверждает обвинительное заключение? Ведь согласно ч.2 ст. 253 УПК КР, приговор суда должен быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы непосредственно в судебном заседании. В данном случае, в судебном заседании, потерпевшая утверждала, что изнасилования не было.

 После того, как все 4 дела поступают в городской суд, по инициативе Джаркеевой, Воронцова проводит оперативное совещание и рассматривают мою ответственность. На этом совещании Воронцова, Джаркеева, Жаныл Мамбеталы, Бранчаева и некая Абдракманова (она не судья), как стая голодных хищников нападает на беззащитную птицу, напали на меня со всех сторон, не дав открыть рот. Создавать такое совещание Воронцовой было на руку, так как она как и Джаркеева имела ко мне личную неприязнь, о чем я расскажу позже. Не приняв во внимание не один из моих доводов, коллегия горсуда выносят сразу 4 частных определений, которые тут же направляются в Совет судей, а Совет судей в октябре 2016 года не выясняя обстоятельства дела, вносит Президенту представление об освобождении меня от должности досрочно.

            После того, как были вынесены 4 частные определения, два из них я обжаловал в Верховный суд Кыргызской Республики. Но к сожалению, они оба были оставлены в силе. Уверен, никто материалы дела там не изучал, поэтому и они оставлены в силе.

3.      Уголовное дело по обвинению Акшабаева по ст. 164 ч.4 УК КР.

            Некий Акшабаев совершает кражу запасного колеса (бывшее у потреблении) из  автомашины «Жигули», стоимостью примерно 2000 сомов. В материалах дела имелось встречное заявление потерпевшего о том, что он отказывается от поддержания частно-публичного обвинения. Колесо было возвращено потерпевшему. Он ранее был судим и судимость еще не был погашена. Я ошибся и неправильно посчитал, что его судимость погашена и прекратил дело в связи с отказом потерпевшего от поддержания частно-публичного обвинения.

4.      Уголовное дело по обвинению Курмамбаева по ст. 164 ч.4 УК КР.

            Курмамбаев, который работая на рынке «Дордой», оказывал разные услуги клиентам на ручной тележке (в народе их называют тачкистами)  совершает кражу трех комплектов детского нижнего белья у граждан КНР и был задержан с поличным. Общая сумма ущерба составила 60000 сомов.  Вещи были возвращены потерпевшим. В деле также имелись встречные заявления потерпевших о том, что все они отказываются от поддержания частно-публичного обвинения. Он тоже был ранее судим, я как и в первом случае, ошибочно посчитал, что его судимость погашена и прекратил уголовное дело.

            Но за такие нарушения можно и достаточно было объявить «выговор», за такие нарушения освобождение от должности, это чересчур сурово. Это равносильно тому,  что за кражу барана, виновного осудили к пожизненному лишению свободы.

            В дальнейшем Акшабаев осужден другим судьей, а Курмамбаев находясь в приюте «Коломто» скончался, (он был БОМЖ), его Бог наказал. Как видите, по этим делам какие-либо последствия для вынесения частных определений, не поступали. По этим делам также никто не жаловался, кто-либо кому-либо претензии не имел.

            В принятых решениях по этим делам я признаю вину. Столько лет проработав следователем, я не должен был допустить такие ошибки, это просто невнимательность. Мне было стыдно за это, даже в какой то степени позор. После этого, я не мог находить себе место. Ведь в то время нагрузка была очень большая, в производстве у каждого судьи находилось около 100 дел. Большое количество дел нам досталось от прежнего состава судей. Из этих дел достаточно много было дел объемных, много эпизодных, много томных, поэтому в целях быстрее уменьшить количество дел, я наверное и допустил ошибку.

            Когда меня рассматривали на оперативном совещании в городском суде по всем этим четырем делам, я просил, чтобы не выносили частные определения по последним двум делам, не было необходимости вынести частные определения по этим делам. Но, как видите, вынесли все-таки, это просто для увеличения количества. Видят, что по первым двум делам Совет судей может не согласиться, так как я выносил законные решения по ним, решения выносил основываясь на тех доказательствах, которые были исследованы непосредственно в судебном заседании, как это требует уголовно-процессуальное законодательство. Но коллегия городского суда во главе с Воронцовой, добавили все-таки эти два частные определения.   

            Когда Совет судей рассматривал вынесенные в отношении меня частные определения, частное определение по уголовному делу по обвинению Мирвода и Подгурского стало ключевым. Никто из членов Совета судей даже не пытался выяснить, почему были вынесены 4 частных определений судье, который работает всего год. Лишь один член Совета судей задал один вопрос по делу по обвинению Алтымышева о том, почему, если потерпевшая изменила в суде свои показания, я не направил уголовное дело для восполнения пробелов следствия, а переквалифицировал на другую статью и освободил его от уголовной ответственности, не имея на это право? Ничего себе обвинение, почему на доследование не отправил? Если все стало ясно, что изнасилования не было, что доследовать-то, я не пойму?, кого искать, какие следственные действия провести, что искать-то? Когда он задал этот вопрос, я ему ответил, что согласно ч.2 ст. 264 УПК КР изменение обвинения в суде допускается, если при этом не нарушаются принципы состязательности и равноправия сторон. В данном случае, ст. 174 УК КР, на которую я переквалифицировал действия подсудимого, ни коим образом не нарушала равноправия сторон.   Помимо этого, согласно п.9 Постановления Верховного суда КР за №8 от 27.02.2009 года «О судебном приговоре», суд вправе изменить обвинение и квалифицировать действия подсудимого по другой статье УК КР, по которой подсудимому не было предъявлено обвинение, лишь при условии, если действия подсудимого, квалифицируемые по новой статье закона, не содержит признаков более тяжкого преступления и существенно отличаются по фактическим обстоятельствам от обвинения, по которому дело принято к производству суда, а изменение обвинения не ухудшает положение подсудимого и не нарушает его прав на защиту.

            В результате переквалификации действий Алтымышева на ст. 174 УК, это правило не было нарушено, данная статья УК не содержит признаков более тяжкого преступления, чем ст. 129 УК, которая была вменена ему и переквалификация не ухудшало его положения и не нарушило его право на защиту.   

            Я понял, что указанный выше вопрос тот член Совета судей задал на всякий случай, чтобы как то обосновать решение Совета о направлении представления Президенту КР о досрочном освобождении меня от должности.

            Таким образом, я заявляю, что все эти частные определения были вынесены по инициативе председателя Свердловского районного суда Э.Джаркеевой и председателя городского суда И.Воронцовой из-за личных неприязненных отношений ко мне. Я надеялся, что в Совете судей объективно разберутся. Еще до заседания Совета судей, один мои близкий знакомый сообщил, что Совет судей собирается направить представление Президенту КР о досрочном освобождении меня от занимаемой должности. Узнав об этом, я через общих знакомых обратился к одному из руководителей Совета судей, просил помощи, просил объективно разобраться, что для освобождения меня от должности нет оснований, говорю, что это заказ, на самом деле не было таких нарушений. Но он при первой же встрече, даже не разобравшись, что к чему и абсолютно не зная суть дела, сразу сказал, что я буду освобожден от должности. Говорит, не надо было переквалифицировать действия подсудимых и вынести обвинительные приговоры. Как так можно, что видя, что нет никаких доказательств преступлений, осудить невиновных людей? И как так можно, не выслушав меня, не разобравшись в ситуации можно заранее утверждать, что я буду освобожден от должности. Также мне стало известно, что Воронцова еще до рассмотрения моего вопроса в Совете судей, «характеризовала» меня как беспредельщика, монстра, (она же была членом Совета судей). Поняв, что объективного разбирательства не будет, я написал заявление в Совет судей об освобождении меня от должности по собственному желанию, и представил Совету судей. Как и ожидал, никто там, по сути не разобрался, не выяснил, почему за столь короткое время четыре частных определений. Даже судья-докладчик не смогла толком зачитать частные определения, а ведь надеясь, что они подойдут объективно, я все необходимые документы  представил. Никто их не читал и не интересовался ими. В своем заключении Совет судей указал, что будто-бы я по всем частным определениям вину свою признал полностью, что не соответствуют действительности. Я с самого начала утверждал и доказывал, что по первым двум уголовным делам моей вины нет, а по оставшимся двум делам да, действительно мое упущение. Но зачем всех ввести в заблуждение, ну пишите же правду.   

            Как выше указал, и Воронцова и Джаркеева ко мне имеют личную неприязнь. Спросите как? а вот так:  В 2008 году я будучи следователем СУ ГУВД г.Бишкек расследовал уголовное дело, возбужденное в отношении директора МЦ «КАМЭК» Э.Маматова, по факту смерти А.Бообекова (муж Воронцовой) по ст. 119 ч. УК КР (ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей медицинским работником, повлекшего за собой смерть потерпевшего). Дело было так: Э.Маматов работая директором МЦ оперировал аппендицит А.Бообекову, но через несколько дней последний не приходя в сознание, скончался. Законным представителем потерпевшего А.Бообекова в деле участвовала Воронцова. Перед окончанием следствия она приходила ко мне в кабинет и требовала, чтобы я Э.Маматову предъявил обвинение по ст. 97 ч.1 УК КР (умышленное убийство?). Когда я услышал это, слегка засмеялся, говорю как такое возможно. Она стала возмущаться, говорит, у нее трагедия, горе, а мне смешно. На самом деле я засмеялся не над ее горем, не над ее трагедией, а над ее глупым и тупым требованием. Я там же объяснил, что я вовсе не смеюсь над ее горем, выразил соболезнование и объяснил, что предъявить обвинение Э.Маматову по ст. 97 УК невозможно и даже смешно. Тогда она потребовала, чтобы я помог взыскать с Э.Маматова компенсацию в сумме 3 млн. сомов, а она напишет встречное заявление, на это я тоже отказал, объяснив, что это будет вымогательство. И тогда она ушла недовольной. Впоследующем от нескольких адвокатов слышал, что она про мне очень плохого мнения. И когда меня рассматривали на оперативном совещании в городском суде, ее неприязнь ко мне была очевидной.

            Джаркеева также имеет личную неприязнь, тоже спросите как, а вот так: После того, как избрали ее председателем райсуда, она собрала всех судей, которые рассматривали уголовные дела и предупредила, что впредь все решения об оправдании, о переквалификации преступлений, об избрании меры пресечений в дни дежурства, будем решать только с ее согласия. Если данные вопросы необходимо решать в позднее время (обычно это санкции в дни дежурства) приказала звонить ей в любое время суток и лишь после ее одобрения, принимать решения. Если этого не будем делать, то она будет переводить на гражданские дела, будет вносить представления в Совет судей. Говорила, чтобы мы не думали, что в уголовных делах она не разбирается, всякий раз напоминала, что она хваткая и быстро может освоить уголовные дела. Из судей противником ее таких требований выступил я и не стал ни о чем ей докладывать. Помимо этого, открыто стала вмешиваться в принятии решений по тем или иным уголовным делам. Например: в декабре 2015 года я осудил директора  строительный фирмы, которая занималась строительно-монтажными работами в ЦУМ «Айчурек», где по вине директора умерли двое работников. Так вот, супруга директора этой фирмы оказалась знакомой Джаркеевой и она мне «попросила» осудить директора условно. Я ей сказал, чтобы они померились с потерпевшими, взяли от них встречные заявления и что тогда можно уголовное дело прекратить. Но они не смогли договориться, отказались возмещать им моральный и материальный ущерб, поэтому я осудил директора фирмы. Другой пример: в феврале 2016 года я выдал санкцию на арест зятю одного из бывших председателя районного суда. В это дело Джаркеева также вмешивалась и «просила» избрать другую меру пресечения, на что я отказал. Были и другие случаи, когда она вмешивалась, на что получала отказ. Это конечно ей не понравилось и стала уже преследовать меня, стала поднимать из архива все мои «подозрительные» уголовные дела, из которых выбрала вышеуказанные три уголовные дела и добилась по ним вынесения 3-х частных определений. Я вовсе ее не игнорировал, на практике бывают такие контрольные дела, особенно по должностным преступлениям, резонансные дела, когда действительно по ним надо согласовывать решения с руководством, прежде чем их принимать, но не по всем же делам. Тогда зачем работать судьей, я не буду же бегать по всем делам с 1-го на 2-й этаж, советоваться с ней? После этого она везде жаловалась на меня, что я ей не подчиняюсь, якобы говорю «не ты назначала, и не ты уволишь  с работы», что абсолютно не соответствует действительности. Зачем она говорить такое вранье, в конце концов, побоялась бы Бога.

            Видя, что Воронцова и Джаркеева устроили преследование, я через знакомых обращался за помощью руководству Верховного суда КР, просил меня принять, где я хотел обо всем этом рассказать. Но и там я не нашел поддержки, оказывается Джаркеева успела дать на меня очень «положительную» характеристику и кажется, руководство ВС КР поверило ей.

            После всего этого, в ноябре 2016 года я обратился с заявлением Президенту КР, но ответа до сих пор не получил. Недавно передал еще одно заявление.

            Все члены Совета судей- действующие судьи. Я в то время был действующим судьей и они так жестоко обошлись со мной. А как они относятся к обычным гражданам, как решают их судьбы?  

            Я не намереваюсь как-то оправдаться перед Президентом, как-то пытаться вернуться на работу, это уже невозможно, но так продолжаться не может и кто-то должен остановить такой беспредел, чтобы с другими судьями председатели судов и Совет судей так больше не поступали. 

            С уважением,                                                                   Т.Байчаев

P.S. Мы не раз говорили о том, что судебная система на самом деле не независима. Судебная власть в первую очередь зависит от Президента КР от его аппарата, от коалиции большинства в ЖК КР (пропрезидентская сила) и т.д. Внутри самой судебной системы судьи также зависимы и подвержены давлению со стороны председателей судов, судей вышестоящих судов и т.д. Это обращение еще раз доказывает об этом. В нашей стране Конституция, конституционные законы и законы на практике не дают ту самую независимость судебной власти.